Любимой книгой нашего поколения можно назвать "Незнайку на Луне"
Разумеется, дети (как и взрослые) читали тогда всё – от грузинских народных сказок до Салтыкова-Щедрина. Глотали и Фенимора Купера, и Дюма, и Пикуля. Однако приключения русского хоббита Незнайки в «лунной Америке» были настоящим хитом. Это потом уже мы узнали, что "Незнайка на Луне" – это облегчённый вариант "Обитаемого острова" братьев Стругацких. Это уже потом мы поняли, что капитализм 1990-х – это суровая копия лунно-сказочной действительности. А тогда это было захватывающее действо с погонями, злоключениями и вполне взрослым юмором. И названия-то какие! Лос-Поганос (Лос-Пальмос), Паноптикум (по звучанию почти Коннектикут), сборище олигархов – большой бредлам (от "бред" и "бедлам"). Имена Скуперфильд, Спрутс, Жулио – это читается забавно даже теперь. Магазин разнокалиберных товаров, сантик (от сантима), фертинг (фунт стерлингов). В общем, книжка на все времена и на все возрасты.
Любимый фильм сложно выбрать, зато не ошибемся, если назовем любимой киногероиней Алису Селезнёву
Именно она собирает наибольшее количество комментариев, если речь заходит о советско-детском кинематографе. Ни одна кино_девочек – ни Маша Старцева, ни Мальвина, ни Красная Шапочка, не пользовались такой бешеной популярностью. Как сказал один папа: "Какая ещё Гермиона?! Алиса Селезнёва – вот была героиня!". Красивая девочка, совершенно лишённая жеманства. Всезнайка и при этом – не зубрилка. Любит животных, умеет дружить, храбрая, прыгает через забор… Это эталон подружки для кого угодно – хоть для мальчика, хоть для девочки. Мальчики влюблялись, девочки хотели быть похожими или хотя бы – быть рядом, как Юля Грибкова. Несмотря на то, что фильм "Гостья из Будущего" был на тот момент менее популярен, чем "Приключения Электроника", но всё-таки именно Алиса Селезнёва сделалась ностальгическим символом позднесоветского кино. А вовсе не Сыроежкин и его железный клон.
Назвать песню поколения оказалось сложно – в детских садах и на пионерских мероприятиях пели одно, из магнитофонов орало другое – совершенно противоположное
Но была одна песня, которую с удовольствием выводили дети и подростки, даже на уроках музыки в школе. Это, как раз, песня из саундтрека к "Приключениям Электроника" – "Крылатые качели". Эту музыку любили практически все. Более того, наличие оной в девичьем песеннике не считалось отстоем. (Напомним, что в наших песенниках не было места детским песенкам, официозно-советским ораториям, а также всему устаревшему, к примеру, популярным хитам 1920-1960-х годов). А вот "Крылатые качели" очень даже могли поместиться, особенно с третьим куплетом, который не вошёл в фильм, но который потом пели пионерские хоры по радио. Даже дети, слушавшие в основном англоязычные диско-группы, очень любили эти самые качели.
Самым хитовым мультиком нашего поколения можно назвать "Тайну Третьей Планеты"
Понятное дело, что мы любили все мульты, лишь бы не кукольные. Многие из вас назовут и Врунгеля, и "Вокруг света за 80 дней", но почему-то именно "Тайна…" наиболее активно обсуждалась на переменках. Может, потому, что тогда в моде была фантастика. Может, потому что это был длинный мульт (но при этом не сериал, как Врунгель). Реплики персонажей были растащены на цитаты. "Птица Говорун отличается умом и сообразительностью… А хотите, я его стукну? Он станет фиолетовым, в крапинку…Не верьте ему! Это Глот с планеты Катрук!"
Из массовых зрелищ можно выделить киножурнал "Ералаш"
Обычно перед детским сеансом показывали именно его – это большинству нравилось гораздо сильнее, чем познавательный сборник "Хочу всё знат". Разумеется, были мальчики и девочки «в очках», которые любили именно умный киножурнал, но большинство к "умным" не относились и поэтому любили именно "Ералаш" – приключения отвязных двоечников и их многострадальных родителей, смешные случаи на уроках и в повседневном быту, казусы подростковой любви и дружбы. А какие там были типажи! Прощай, Вася! Куда же вы, тимуровцы?! Теперь ты не Булавкин, а чемпион по поднятию тяжестей! Некоторые сюжеты сейчас выглядят устаревшими – современным детям не понять, кто такие тимуровцы, и что за манипуляции проводит школьник с книжкой "Три мушкетёра" (про макулатуру), но некоторые всё ещё живы и актуальны.
Любимым детским брендом эпохи мы бы назвали Олимпийского Медвежонка – 80
Он был нереально популярной персоной – с ним были футболки, значки, шоколадки. Его изображение украшало всё и вся. Дети пытались его рисовать, взрослые покупали фарфоровые статуэтки. Все плакали, когда он улетал на закрытии Олимпиады-80. Чебурашка, Мурзилка, кот Матроскин, герои из "Ну, погоди!" – все они разом побледнели рядом с Олимпийским Медведем. Помнится, что символ Фестиваля-85 – невнятная девочка Катюша – не пользовалась особой популярностью. Многие даже забыли, как она выглядела, а вот Медвежонок-80 до сих пор является символом стабильной и упорядоченной жизни брежневского правления.
Теперь плавно перейдём к игрушкам. Понятное дело, что девочки любили ГДР-овских кукол, а мальчики – машинки и луноходики
Все дружно хотели железную дорогу, но она была не только дорогой, но и дефицитной. Более того – она почему-то быстро надоедала. Ну, ездит туда-сюда, ну мелькают немецкие домики. Ну и? А вот мягкие игрушки, кажется, любили все. Они сопровождали нашу жизнь с самого детства – любимые мишки, зайчики, щенки. У некоторых детей были даже импортные лисы и пантеры. Стоили эти игрушки довольно дорого – импортная и вполне реалистичная лиса (например) как оказалась была куплена за 14 рублей. Но отечественные белки-зайчата с мультяшной наружностью были доступны всем. С мягкими игрушками можно было спать в обнимку, с ними можно было играть в школу и в больницу, они были лучшим подарком однокласснице.
Теперь от духовного перейдём к хлебу насущному, то есть к сортам мороженого
Мороженое любят, кажется, все дети. Мы любили эскимо, "Лакомку", "Бородино", а ещё круглые шарики в креманках перед сеансом в кинотеатре. Недолюбливали классический пломбир за 48 копеек – он нам казался почему-то невкусным и скучным. Но самым хитовым сортом была фруктово-водная дешёвка за 7 копеек. Оно было в бумажных стаканчиках и с деревянной палочкой. Так как оно быстро таяло (в отличие от жирных сортов), то чаще всего продавалось какое-то деформированное и помятое. Но это никого не смущало – мы закупали его по 5-6 штук и с удовольствием ели ярко-розовый лёд, который взрослые называли гадостью. Но мы им не верили.
Несомненным хитом нашего детства является импортная жвачка (или жувачка)
Лучше всего, разумеется, фруктовая какая-нибудь, из разряда баббл-гамов. Она сказочно пахла, она долго и вкусно жевалась, она была символом красивой жизни. Её можно было надувать. У неё был фантик, а если повезёт, то и вкладыши. На них всегда изображались мультяшно-комиксовые персонажи. Их собирали, ими менялись, их…воровали. Их можно было даже продать. Как и во взрослом мире, ценились жевачки, произведённые в кап.странах, особенно американские и – японские. Япония была хитом сама по себе – оттуда шла передовая техника и модные календари с красивыми азиатками. Жевачки из соц.стран и особенно советские не ценились. Да, их жевали, но они занимали то место, какое и должна занимать жевательная резинка в жизни человека разумного…
Среди напитков несомненно первое место занимает.. нет, даже не Пепси-Кола и не Фанта, а газировка из автоматов
Во-первых, это было дёшево – 3 копейки за воду с сиропом и 1 копейка – за обычную газ.воду без наполнителя. Мы специально собрали трёхкопеечные монеты, чтобы попробовать два имевшихся вкуса. Правда, и там разбавляли. Поэтому мы учились делать двойной сироп – сначала автомат выдавал каплю яблочного или грушевого вкуса, а потом уже лил воду. Так вот, надо было поймать каплю сиропа и потом пропустить воду. Затем повторить сироп. И тогда получалось вполне сносное пойло. Во-вторых, это было на улице – между делом, между игрой. Есть и пить на улице – святое дело для каждого ребёнка. Дома или даже в гостях – неинтересно!
Разумеется, были совершенно другие дети – они не собирали вкладышей и предпочитали слушать музыку Клода Дебюсси с Альфредом Шнитке. Мы всё это понимаем. Поэтому заранее готовы к наплыву бывших-умных-детей, которые в свои 3 года понимали, что хотел сказать Тарковский, а Феллини считали пройденным этапом. Верим, что такие были.
